Филипп торжествующе расхохотался, и Софи ощутила такой страх, какого не испытывала никогда в жизни. О Боже! Все, она пропала!

— Посмотрим-ка, кого я поймал, — заплетающимся языком проговорил он. — А, да это крошка Софи! Ну-ка пойдем, я представлю тебя своим друзьям.

У Софи от ужаса в горле пересохло и сердце исступленно забилось в груди.

— Отпустите меня, мистер Кавендер! — самым суровым тоном, на который была способна, проговорила она. Она знала, что ему нравится видеть ее испуганной и беспомощной, и решила не доставлять ему такого удовольствия.

— И не подумаю! — бросил он и силой повернул ее к себе. Софи заметила на его губах гаденькую ухмылку. — Хесли! Флетчер! Взгляните, кто у меня тут!

К ужасу Софи, из тени вынырнули двое. Одного взгляда на них оказалось достаточно, чтобы понять: они такие же пьяные, как и Филипп, а может быть, еще пьянее.

— Да, умеешь ты раздобыть самый лакомый кусочек, — елейным голоском заметил один из друзей.

Филипп напыжился, вот-вот лопнет от гордости.

— Отпустите меня! — повторила Софи.

— Как вы думаете, ребята? Мне послушаться леди? — ухмыльнулся Филипп.

— Нет, черт подери! — крикнул тот, что помоложе.

— «Леди» — слишком сильно сказано, тебе не кажется? — усмехнулся второй, тот, который "казал, что Филипп всегда умеет раздобыть самый лакомый кусочек.

— Ты абсолютно прав, — ответил Филипп. — Это всего лишь горничная, которая, как всем нам известно, обязана прислуживать. — И он толкнул Софи к одному из своих дружков. — Вот. Взгляни-ка на нее получше.

От толчка Софи чуть не упала и, вцепившись в сумочку с вещами, пронзительно вскрикнула. Ее сейчас изнасилуют, это ясно как белый день, лихорадочно подумала она. «О Господи, что же делать?!»

Поймавший ее мужчина грубо ощупал ее и толкнул к третьему. Тот обхватил ее рукой за талию, и в этот момент послышался крик:

— Кавендер!

Софи от ужаса даже закрыла глаза. Четвертый… О Боже, неужели мало троих?!

— Бриджертон! — крикнул Филипп в ответ. — Идите к нам!

Софи тотчас же открыла глаза. Бриджертон?!

Из тени вышел высокий крупный мужчина и направился к ним, ступая с непринужденной, уверенной грацией.

— Чем это вы тут занимаетесь?

О Боже, она узнала бы этот голос где угодно! Он столько раз слышался ей во сне.

Этот голос принадлежал Бенедикту Бриджертону, ее Прекрасному принцу.

Ночь выдалась холодная, однако Бенедикт был этому только рад: приятно после насквозь пропахшего винными парами и табаком помещения оказаться на свежем воздухе. Светила полная луна, круглая и желтая, легкий ветерок шевелил листву на деревьях. Отличная ночка, чтобы бросить надоевшую вечеринку и отправиться домой.

Но сначала нужно закончить дело. Отыскать хозяина, поблагодарить за гостеприимство и сообщить о своем намерении уехать. Дойдя до нижней ступеньки, Бенедикт крикнул:

— Кавендер!

— Я здесь! — донеслось в ответ, и Бенедикт повернул голову направо.

Кавендер с двумя приятелями стояли под раскидистым старым вязом и забавлялись с какой-то девицей, скорее всего с горничной, толкая ее от одного к другому.

Бенедикт раздраженно застонал. Он стоял слишком далеко, чтобы определить, нравятся горничной оказываемые ей знаки внимания или нет. Если нет, ему придется ее спасать, что вовсе не входило в его планы на сегодняшний вечер. Роль героя-освободителя никогда его особенно не прельщала, но у него было слишком много младших сестер — а именно четыре, — чтобы он мог бросить женщину в беде.

— Иду! — крикнул он и не спеша двинулся вперед. Всегда лучше не спешить, чтобы суметь верно оценить ситуацию, а не нестись как на пожар.

— Бриджертон! — позвал Кавендер. — Присоединяйтесь к нам!

Бенедикт подошел как раз в тот момент, когда один из молодых негодяев грубо облапил девушку.

Бенедикт взглянул в ее глаза, огромные, полные страха. Она смотрела на него так, словно он только что с неба свалился.

— Чем это вы тут занимаетесь? — снова спросил он.

— Так, развлекаемся понемногу! — хохотнул Кавендер. — Родители были так добры, что наняли этот лакомый кусочек к нам в дом горничной.

— Похоже, ей не слишком нравятся ваши ухаживания, — спокойно проговорил Бенедикт.

— А по-моему, еще как нравятся, — ухмыльнулся Кавендер. — Во всяком случае, мне так кажется.

— А мне нет, — возразил Бенедикт, шагнув вперед.

— Если хотите, можете и вы с ней заняться, — весело проговорил Кавендер. — После того как мы закончим.

— Вы меня не поняли.

В голосе Бенедикта послышались стальные нотки, и все трое замерли, с любопытством глядя на него.

— Отпустите девушку! — приказал он.

Тот, что держал Софи за талию и прижимал к себе, даже не пошевелился. Похоже, он был слишком пьян, и реакция у него была замедленная.

— Я не хочу с вами драться, — проговорил Бенедикт, скрестив руки на груди, — но непременно стану. И уверяю вас, не побоюсь того, что вас трое против одного.

— Послушайте-ка! — рассерженно вмешался Кавендер. — Что это вы распоряжаетесь в моем доме?

— Это не ваш дом, а дом ваших родителей, — возразил Бенедикт, тем самым напомнив присутствующим, что Кавендер — еще сопливый юнец.

— Это мой дом! — выпалил Кавендер. — И моя горничная! И она будет делать то, что я скажу!

— Я и не знал, что у нас рабовладельческая страна, — насмешливо бросил Бенедикт.

— Она должна делать то, что я ей прикажу!

— Неужели?

— А если не сделает, я ее уволю.

— Очень хорошо. — На губах Бенедикта мелькнуло слабое подобие улыбки. — Тогда спросите ее. Спросите, хочет ли она, чтобы вы втроем ее изнасиловали. Ведь именно это вы собираетесь сделать, не так ли?

Кавендер, брызжа слюной, лихорадочно подыскивал подходящие слова и не находил.

— Спросите ее, — снова повторил Бенедикт, улыбнувшись. Он сделал это только потому, что понимал: улыбка выведет молодых людей из себя. — Если она скажет «нет», можете уволить ее прямо здесь и сейчас.

— Я не собираюсь ее ни о чем спрашивать! — огрызнулся Кавендер.

— Что ж, тогда я сам ее спрошу.

И он взглянул на девушку — прелестное создание с короткими светло-каштановыми волосами и огромными глазами, слишком огромными для такого худощавого лица.

Губы девушки слегка приоткрылись, и у Бенедикта возникло странное ощущение, что он ее где-то видел. Но этого не могло быть. Даже если девушка и работала раньше в семье кого-то из его знакомых, он был слишком хорошо воспитан, чтобы опускаться до горничных, и, по правде говоря, не имел привычки их замечать.

— Мисс… — Он нахмурился. — Послушайте, как вас зовут?

— Софи Бекетт, — прошептала Софи. Громко говорить она не могла. У нее было такое ощущение, словно в горле застряла огромная лягушка.

— Мисс Бекетт, — продолжал Бенедикт, — не будете ли вы так любезны, чтобы ответить на следующий вопрос…

— Нет! — выпалила она, не дав ему договорить.

— Вы не хотите отвечать? — спросил он, и глаза его насмешливо сверкнули.

— Нет, я не хочу, чтобы меня изнасиловали! — вырвалось у Софи.

— Что ж, вы все слышали, — сказал Бенедикт и взглянул на молодого человека, по-прежнему обнимавшего Софи за талию. — Предлагаю вам отпустить ее, чтобы Кавендер мог ее уволить.

— И куда она пойдет? — фыркнул Кавендер. — Уверяю вас, в округе на работу ее никто не возьмет.

Софи, которую занимал тот же вопрос, повернулась к Бенедикту.

Тот беззаботно пожал плечами:

— Я попрошу матушку взять ее к нам горничной. Наверняка она не откажет. — И, переведя взгляд на Софи, он вопросительно поднял брови. — Полагаю, вас это устроит?

Софи рот открыла, вне себя от изумления и ужаса. Он собирается привести ее к ним в дом?!

— Не совсем та реакция, на которую я рассчитывал, — сухо заметил Бенедикт. — Там вам будет гораздо приятнее, чем здесь. Уверяю вас, что по крайней мере в нашем доме над вами никто не надругается. Так каков будет ваш ответ?